Где жила Фрида Кало: дом художницы в Мексике

За выкрашенные в бирюзовый цвет фасады этот дом в столичном районе Мексики Кайокан прозвали Casa Azul — «Голубой дом». Его построил отец художницы в начале 1900-х: здесь Фрида родилась, жила долгое время, здесь же и умерла. С 1955 года дом преобразовали в музей, но обстановку оставили прежней, какой она была при жизни мексиканки.

Постройка в колониальном стиле имеет простую планировку с белыми стенами и десятью комнатами, обставленными коричневой деревянной мебелью. Большинство окон выходит во внутренний двор, поэтому в помещениях всегда прохладно.

Первоначально дом задумывался одноэтажным, но со временем появился и второй этаж с еще одной спальней и просторной мастерской — его достроил муж художницы Диего Ривера.

Назвать интерьер заурядным не повернется язык даже у самых эпатажных личностей. Типичную для своего региона домашнюю обстановку, в которой Фрида выросла со своей семьей, художница впоследствии разбавила на собственный манер: выкрасила двери и полы в яркие цвета, расставила на стеллажах расписанную вручную керамику, развесила языческие маски и скелеты.

При этом каждая вещь здесь неслучайна и совершенно точно отражает что-то, что происходило в жизни художницы.

Как и супруг, Фрида увлекалась древней доколумбовой культурой, поэтому артефакты вроде каменных божков в изобилии можно встретить не только в помещениях, но и снаружи, в саду. Скелеты из папье-маше — еще одна страсть Диего Риверы — тоже украсили интерьер художницы. Многие Диего смастерил сам в продолжение народной традиции, когда похожих человечков, или Иуд, сжигали в Пасхальное воскресенье в знак уничтожения злых сил.

Вещей, не связанных с творчеством супругов и оттого не менее странных, тоже масса: чего стоит только банка с эмбрионами — амулет, призванный отпугивать непрошеных гостей. Необычные предметы привлекали художницу. «Это, конечно, ужасно — но это прекрасно», — говорила она про подобные находки и охотно окружала ими свое жилье.

Впрочем, картины художницы, ее супруга и их друзей в этой пестрой обстановке совсем не теряются. Может, дело в белых стенах, которые Фрида перекрашивать не стала, сохранив идеальный фон для любого творчества?